Бертрис Смолл » Исторические любовные романы » «Ворон»

Стоящие вокруг них испуганные воины одновременно отпрянули назад от неожиданности.

    - Это принц! - услышала она.

    - Моя дорогая любовь, - причитала Уинн, и слезы текли по ее бледному лицу - Чем ты заслужил такой конец?

    - Я убил брата, - слабо ответил он. - Увы, дорогая, кажется, иного пути не было.

    - С Арвелом все в порядке, - сказала она, когда дрожь прошла по всему телу.

    На миг затуманившиеся глаза Мейдока прояснились, и он прошептал:

    - Покажи мне моего сына.

    - Гита! Принеси Арвела! - закричала Уинн.

    И когда Гита, испугавшись, попятилась назад, Неста взяла племянника из рук саксонской девушки и поднесла его Мейдоку.

    Мейдок полюбовался сыном и с удивлением сказал:

    - Он похож на меня. Это хорошо, дорогая.

    Затем глаза его быстро начали тускнеть, и, видя это, Уинн горько заплакала.

    - Мейдок! Мой господин и моя любовь! Не оставляй меня!

    Она нежно прижала его к себе, ее темные волосы, которые распустились во время погони за Брайсом, теперь закрыли их, как занавес.

    Ее обильно текущие слезы намочили спереди ее платье и его кафтан.

    - Ты выживешь, дорогая, - так тихо прошептал он, что ей пришлось наклониться к нему еще ближе, чтобы услышать его. - Ты должна! - Потом его душа покинула тело, и он ушел от нее.

    - - Мейдок! Мейдок! - отчаянно звала она. - Не уходи, любовь моя!

    Не уходи! Ты должен узнать Арвела! И есть другой! Я не сказала тебе о новом ребенке, которого должна родить тебе и который растет у меня под сердцем! Ребенок нашего воссоединения! Мейдок!

    Неста, вернув Арвела Гите, теперь наклонилась и нежно помогла Уинн подняться на ноги. Она тоже заплакала при виде мертвого тела ее любимого брата. Риз, шатаясь, появился на подъемном мосту, все еще полуслепой от песка, который бросил в него подлый противник - Что случилось?

    - Ты разве не видел? - проговорила Уинн.

    - Что не видел? - спросил Риз. - Я почти одолел Брайса, когда этот ничтожный ублюдок бросил мне в лицо грязь, и я на некоторое время ослеп. Все, что я мог слышать, это хлопанье крыльев и крик птицы. Я ничего не видел.

    - Мейдок спас тебя, - сказала ему Уинн. - Хотя он поклялся никогда больше не изменять облик, он нарушил клятву, чтобы поразить Брайса и спасти тебя, Риз. Теперь он мертв! Прострелен стрелой одного из наших людей. - На мгновение слезы опять бурно потекли из ее глаз.

    Потом она проговорила:

    - Пойдем, мой господин. Я должна приготовить тебе из трав примочки для твоих глаз. Не думаю, чтобы серьезно пострадало зрение, но глаза скорее всего поцарапаны и требуют моего ухода. Неста, отведи мужа в замок - У нее такое холодное сердце, - сказал Риз Несте, когда они вновь вошли в Кей. - Ее муж умер, она всплакнула, а потом сказала, что полечит мои глаза. Слава Богу, у меня ты, мой ангел!

    - Дорогой Риз, - ласково сказала Неста, - ты никогда не понимал Уинн Гарнока. Она любит моего брата всем своим существом. Она до смерти будет оплакивать его, и обещаю тебе, она никогда не выйдет второй раз замуж. Она вырастит Арвела и нового ребенка, которого носит, в любви к отцу, словно он живет рядом с ними. Они будут знать его, как живого, а не просто чтить его память. Ее скорбь будет всегда ее тайной скорбью, как и ее любовь к Мейдоку Она холодна сердцем! Нет, ее сердце разбито, но она будет продолжать жить, как хотел этого Мейдок, и она выживет, чтобы вырастить своих детей. Мейдок всегда будет в ее сердце и повседневных мыслях. Что у них есть, было и будет снова - это любовь, которую время не может уничтожить. Дорогой Риз, мой дорогой господин! Я так тебя люблю! - И Неста Пауис обвила руками мужа и страстно поцеловала его. - Я никогда не смогу отблагодарить Мейдока, - проговорила она, и Риз знал, что именно имела в виду его жена. Мейдок спас ему жизнь.

    Он ласково освободился из объятий Несты.

    - Мы должны помочь Уинн, - сказал он.

    - Ты должен предложить ей помощь, но позволь ей самой решить, принять ее или нет, - ответила Неста, и он кивнул в знак согласия.

    А за стенами замка тело Брайса подняли с моста.

    - Что нам с ним делать, госпожа? - спросил Уинн капитан стражи, не видя поблизости никакого другого авторитета.

    - Положите его в замке на высокий стол. После того, как я полечу глаза лорда Сант-Брайда, мы покинем это место, но прежде подожгите замок Он должен быть полностью уничтожен.

    - Но уже ночь, госпожа, - запротестовал капитан.

    - Ты будешь искать здесь приют? - спросила его Уинн, и он отрицательно покачал головой.

    - А что с моим лордом Мейдоком? - взволнованно спросил капитан.

    - Мы отвезем моего господина в Скалу Ворона. Приготовьте носилки для его тела, чтобы можно было нести с почетом и достоинством, которых он заслуживает.

    - Мне найти лучника, госпожа?

    Зеленые глаза Уинн сурово посмотрели на воина.

    - Зачем? Он не знал, что делает. Я не хочу никого наказывать. Я прощаю лучнику, кто бы он ни был. И кто он был, не хочу знать!

    Она отвернулась от капитана и вошла в зал, чтобы заняться глазами Риза.

    Ее желания были немедленно исполнены. Когда она закончила лечение глаз лорда Сант-Брайда, Брайса положили на стол, холодного, одеревеневшего. Они навалили на него мебель, тряпки, хлам - все, что могло хорошо гореть. В верхних помещениях замка по углам, щелям уже разбросали пылающие головешки. И вот Уинн взяла факел и зажгла погребальный костер Брайса. Алые языки пламени взметнулись вверх, бросая на стены замка темные пляшущие тени. Несколько минут Уинн стояла, наблюдая, не в силах уйти, пока не увидела, как огонь начал пожирать тело Брайса.

    Потом, почувствовав на руке прикосновение Риза, она наконец повернулась и медленно вышла из большого зала замка Кей. Уже снаружи, на другой стороне подъемного моста, она остановилась и вновь посмотрела, как горит замок, теперь уже весь объятый пламенем. Он стоял, как маяк на фоне темного ночного неба, однако Уинн не ощущала тепла огня.

    Мейдок умер. Слова жгли ее сознание, как головоломка. Она вновь его потеряла, в тот момент, когда их воссоединение дало ей надежду, что трудности у них позади и что они будут вместе всегда. Однако выбор остался за Мейдоком. Конечно же, он не выбирал смерть, но он просто не мог допустить, чтобы погиб его друг. Риз, чье чувство чести не позволило Мейдоку уничтожить Брайса, теперь был обязан своим существованием великой жертве принца. Поступок Мейдока имел, конечно же, отношение к ней и Арвелу, печально подумала Уинн. Какие бы грехи он ни совершил против них в другом времени и месте, они, конечно, были искуплены бескорыстным отказом от собственной жизни в этом времени и месте. Горькое утешение, но она поняла смысл происшедшего.

    Неожиданно в ее холодную руку скользнула маленькая ручка, и она услышала голос сына:

    - Где мой дядя, мама?

    Уинн посмотрела на него.

    - Арвел, твой дядя мертв. Он никогда больше не обидит тебя.

    Арвел кивнул ей, напоминая Мейдока, и сердце Уинн отозвалось болью.

    - Мы можем ехать домой, мама?

    - Да, мой господин принц.

    Глаза Арвела расширились от ее слов.

    - Я принц?

    - Ты принц Пауиса-Венвинвина, Арвел ап Мейдок, - сказала ему мать.

    - Мой дом не в Элфдине? - Арвелом неожиданно овладела эта новость;

    - Нет, мой господин принц.

    - Где мой дом, мама?

    - Ты лорд Скалы Ворона, мой сын.

    Подошел Риз и произнес:

    - Что бы ты ни захотела, Уинн Гарнока, какая бы помощь тебе ни потребовалась, все будет исполнено в благодарность за то, что сделал для меня Мейдок, долг которому я никогда не смогу заплатить, и во имя наших родственных уз.

    Она кивнула.

    - Благодарю тебя, мой господин, - ответила она ему, а потом сказала Арвелу:

    - Это твой дядя, мой сын, Риз, лорд Сант-Брайда.

    Риз торжественно поклонился маленькому мальчику.

    - Всегда к вашим услугам, мой господин принц. Могу ли я чем-то помочь вам сейчас?

    - Возьмите меня к себе на лошадь, дядя, - ответил мальчик.

    Когда все были в седлах, Арвел приказал Ризу встать во главе отряда воинов.

    - Сейчас я еду домой, - сказал он. - Я еду домой в Скалу Ворона.

    Они двинулись прочь от горящего замка, маленький мальчик на крупной лошади своего дяди вел их вперед. За ними носильщики, окруженные стражниками с факелами, несли тело Мейдока Пауиса-Венвинвина. Следом шли женщины. Вооруженный отряд замыкал колонну. Ночное небо над ними освещала яркая луна. Уинн посмотрела на луну. Она сияла чистым белым светом на черном фоне.

    Затем вдруг на мгновение первозданная красота была закрыта тенью пролетающего ворона. Уинн подумала, что, возможно, она могла даже услышать крик птицы. Но если б она услышала, это был бы другой крик.

    Мейдок умер. Еще раз их разлучил жестокий миг времени. Она не сомневалась, что однажды они вновь будут вместе; и в следующий раз... о, в следующий раз будет даже лучше!

    Она не замечала ни слез, струящихся по ее прекрасному лицу, ни тайной, легкой улыбки, появившейся та губах. Ничто не имело для нее значения, кроме детей - Арвела, Аверел и нового ребенка, которого она носила в себе. Дети, Скала Ворона и ее воспоминания. Да! Ее воспоминания. Какие это были воспоминания!

    Не забудь, что я, вернусь к тебе.

    Еще немного, и я страстным желанием

    Соберу прах и пену для другого тела.

    Еще немного, один лишь миг покоя на ветру,

    И другая женщина родит меня.

    Кахлил Джибран, Пророк

Эпилог

УЭЛЬС

1805 ГОД

    - Я не уверена, нет, в самом деле, я совсем не уверена, что мы разумно поступили, отпустив наших молодых людей без должного сопровождающего, - беспокоилась леди Марселла Бауен, ни к кому конкретно не обращаясь. Это была крупная красивая женщина лет сорока пяти.

    Газовый шарф в виде тюрбана был повязан на ее седеющих локонах.

    Она близоруко смотрела вслед отъезжающим всадникам.

    - Чепуха, моя дорогая, - весело ответил ее дородный муж, сэр Румфорд Бауен. - Лето.., отсутствие церемоний здесь за городом, знаешь... не беспокойся.

    - Да, в самом деле! - отозвался добрый приятель сэра Румфорда, сэр Уильям Торлей. - Отсутствие церемоний в порядке вещей здесь, в Тритауер Уелсе.

    - Нам следовало бы поехать в Бас, - проворчала леди Марселла.

    - Бас уже не в моде, моя дорогая. Сам Бруммель считает так. Да и тон этим летом довольно легкомысленный, - сказал своей супруге сэр Румфорд.

    Она сердито взглянула на него и язвительно спросила:

    - И с какой целью, хотелось бы мне знать, сэр? Каждый подходящий жених хорошего происхождения из Лондона сейчас Бог знает где, вместо того, чтобы быть в одном, центральном, месте, Басе, где их могут хорошо рассмотреть и оценить семьи юных леди тоже благородного происхождения. Мистер Бруммель превратил естественный порядок вещей в хаос. Если б он был приличным человеком, он бы полностью раскаялся. Однако, зная его, я думаю, он считает это все забавным, негодник! Как нам найти мужа для Гонории, хотелось бы мне знать?

    - Ну, ну, моя дорогая, - пытался успокоить свою жену сэр Румфорд, - здесь, на курорте, есть несколько молодых людей, со временем ожидаются и другие.

    Леди Марселла вздохнула с видом мученицы. Как можно объяснить эти вещи мужчине? Тритауэр Уелс - это не Бас. Даже нельзя сравнивать с Басом. Новый водный курорт только этим летом открылся для отдыхающих. Сэр Уильям и еще несколько джентльменов, чье богатство и титулы были результатом их успешных торговых операций, вложили средства в этот курорт. Прислушавшись к мнению Бруммеля, что время Баса прошло, эти джентльмены и их семьи перекочевали в Тритауер Уелс, к большому огорчению их дам.

    Жены вкладчиков были единого мнения. Необходимо, чтобы их сыновья женились на девушках и дочери вышли замуж за юношей, занимающих более высокое положение на общественной лестнице, а не в своем кругу. Какая польза от денег, если ты не можешь купить, что больше всего хочется? И вот теперь, увы, месяцы тщательной подготовки пошли прахом, потому что Тритауер Уелс в Черных горах Уэльса едва ли можно считать центром сливок общества. Он и в самом деле расположен на краю света.

    - Слава Богу, Олимпия уже обручена, иначе мы окончательно были бы погублены, - заявила леди Марселла. - Гонории, в конце концов, только семнадцать, и у нас есть по крайней мере еще год, прежде чем мы должны начать по-настоящему беспокоиться.

    - Когда дело касается мужчин, тебе не стоит беспокоиться о Гонории, - криво усмехнувшись, заметил ее муж - Она привлекает их, как цветок пчел.

    - А вы разве не несете ответственность за свою племянницу, мисс Катрин? - поинтересовалась робкая жена сэра Уильяма, леди Доротея.

    - Сначала надо подумать о Гонории, - твердо ответила леди Марселла с материнской заинтересованностью. - Дорогая Китти, в конце концов, получит наследство, и к тому же она американка, самый желанный улов для молодого человека хорошего происхождения. Фактически, - лукаво продолжила леди Марселла, доверительно наклонившись к леди Доротее, - я считаю ее возможной партией для нашего старшего сына, Джорджа. Может быть, однако, мне следует поискать для Джорджа жену с английским состоянием. Он и Китти, кажется, не очень-то увлечены друг другом.

    - Они не любят друг друга? - заинтересовалась леди Доротея, горя желанием чуть-чуть посплетничать.

    - Нет, любят как кузены, но не думаю, что они составят хорошую пару как муж и жена.

    - А что, если ее выдать замуж за одного из ваших младших сыновей? - спросил сэр Уильям, проникая в суть вещей. Они с женой были бездетны, но их очень интересовала судьба детей Бауенов.

    - Невозможно! - ответила леди Марселла. - Энском готовится посвятить себя церкви. Пройдет какое-то время, прежде чем он сможет жениться. Дариус в армии. Его полк скоро должен отправиться в Индию. Американская жена совсем не годится для Дариуса. Что же касается Нестора, его служба во флоте его величества не позволяет ему обзавестись женой, хотя когда-нибудь и он женится, но он моложе дорогой Китти. Нет, это будет либо Джордж, либо другой подходящий джентльмен, но, увы, мы не в Басе. Здесь нет подходящих джентльменов. Ни для Гонории, ни для Китти. - Она бросила сердитый взгляд на мужа. - Клянусь, они завянут здесь этим летом, бедняжки!

    - Мне кажется, что ни одна из них вообще не завянет, - живо откликнулся сэр Румфорд. - Они мечтали об этой верховой прогулке.

    - Куда они поехали? - заинтересовалась леди Доротея.

    - В горы. Существует местная легенда о разрушенном, замке на вершине горы. Они должны встретиться там с несколькими приятелями Джорджа, которые путешествуют верхом. Они вернутся вместе с нашими детьми позже и останутся здесь, в Тритауер Уелсе, на несколько недель. Вполне приятные молодые люди. Жених Олимпии, сэр Хэлси Хэлстед, и два других, сэр Фредерик Гэлтон и сэр Томас Смолл. Оба вполне подходящие, моя дорогая, или ты забыла? - усмехнулся он.

    - Они в самом деле подходящие! Ты прав, Румфорд, я совершенно забыла, что Фредерик Гэлтон и Том Смолл приезжают в Тритауэр Уелс. - Леди Марселла расцвела.

    - Сэр Томас Смолл? Да ведь он получил наследство, когда ему было пять лет. Он вырос у своей незамужней тетки. Я ходила в школу с Эмилией Смолл, - взволнованно сказала леди Доротея. - Вы знаете, он сказочно богат. У него также собственность в Индии и Америке. Мне говорили, что деньги поступают от чая, мехов, не говоря уже об огромных землевладениях.

    - В самом деле? - спросила леди Марселла, чуть не мурлыча, в ее синих глазах зажегся интерес. - Мы встречали его только дважды.

    Один раз в Оксфорде и второй раз, когда Джордж привез его домой во время каникул. Он красивый молодой человек. Скорее он драматически красив, подумала я. Я не знала о его прекрасном происхождении, моя дорогая Доротея. Как мило с твоей стороны просветить меня. Он, конечно, весьма подходящая партия для Гонории. Он не обручен, не так ли? - беспокойно спросила она.

    - Я ничего не слышала, - ответила Доротея Торлей, в восторге оттого, что она знает нечто такое, что неведомо ее внушительной приятельнице.

    - Тогда, возможно, к лучшему, что я не отправила с детьми сопровождающего, - вслух решила леди Марселла. - Обстановка будет более свободной для знакомства. О, я надеюсь, Гонория не сделает ничего неподобающего, что отпугнуло бы этого достойного джентльмена, - забеспокоилась она.

    - Не волнуйся за Гонорию, моя дорогая. Она только чуть-чуть смела. Большинство джентльменов находят это очаровательным в молодой девушке.

    Леди Марселла еще раз посмотрела в ту сторону, куда удалились молодые люди, но маленькие уэльские пони уже скрылись из виду Она нахмурилась.

    - Клянусь вам, я прямо чувствую, как мама беспокоится, отпустив нас без должного провожатого, - сказала мисс Олимпия Бауен, когда они рысью ехали в горы.

    Все рассмеялись, потом ее брат Энском заметил:

    - Думаю, мне следует пожурить тебя за столь крамольную мысль, моя дорогая сестра.

    - Ты еще не приходский священник, Энни, - резко заметила Олимпия.

    - Я бы и не стал им, не будь Джордж таким неучтивым, родившись раньше меня, - озорно ответил Энском Бауен.

    - Не обвиняй меня, - отозвался Джордж Бауен. - Ты вообще представляешь себе все трудности быть наследником? Я бы скорее предпочел учиться на священника, Энни, чем нести ответственность за Бауенбрук Хаус в Лондоне, поместье Бауенвуд в Вустере и, конечно, в первую очередь исполнять обязанности поставщика лучшего чая его королевского величества.

    Путешественники опять рассмеялись, а затем мисс Гонория Бауен сказала:

    - Не забудь, Джордж, что мама рассчитывает женить тебя на какой-нибудь неприлично богатой и плодовитой молодой наследнице.

    - У богатых и плодовитых наследниц обычно лошадиные лица. И. это только справедливо, - сказал им Джордж.

    - Я оскорблена, Джордж, - отозвалась их кузина мисс Катрин Уильямс. - Я неприлично богата, хотя не знаю, плодовита ли, но уж, конечно, у меня не лошадиное лицо.

    - Тогда выйди за меня замуж, Китти, и положим конец всем нашим беспокойствам. Предупреждаю тебя, как только мама пристроит Гонорию, она будет искать тебе мужа!

    - Дорогой Джордж! - Китти протянула свою руку и похлопала его по руке. - Ты заслуживаешь девушки, которая влюбилась бы в тебя без оглядки. Мне же нужен человек, которого смогу полюбить навсегда. Мы не подходим друг другу, и ты это прекрасно знаешь.

    - Ты самый закоренелый романтик, дорогая Китти, - сказала ей Олимпия.

    - А ты разве не любишь сэра Хэлси, кузина? - поинтересовалась Китти.

    Благородная мисс Олимпия покраснела до корней своих коротких каштановых волос и уверенно произнесла:

    - Я, конечно, люблю Хэлси!

    - Тогда не позволишь ли и мне найти свою счастливую судьбу, как нашла ее ты?

    - Любовь! Любовь! Любовь! Неужели это единственное, о чем вы, глупые существа, собираетесь все время говорить? - спросил Дариус Бауен, лейтенант бенгальских улан его величества. - Мне рассказали, что замок, который мы отправились осмотреть, был отлично укреплен самой природой. Как гласит легенда, его никогда не удавалось захватить во время войн.

    - Тогда почему он необитаем, мой младший брат? - спросил Джордж Бауен.

    - Не имею представления. Возможно, семья приобрела собственность в долине и в спокойный век решила спуститься со своей горы. С какой стати жить в заброшенном месте, если в этом нет необходимости, скажу я!

    - Мистер Тритауер, первоначальный владелец источников, говорит, что замок когда-то принадлежал семье принцев-волшебников, - сказала Гонория. Она, как ее отец и младший брат, была блондинкой с большими искренними глазами. Их немного наивное выражение пленяло людей. Как и ее старшая сестра и кузина, она была модно подстрижена a la Grecque. Завитки ее волос были весьма трогательны. В семье, где все женщины высокие, она была миниатюрной.

    - Мистер Тритауер говорит, - продолжала Гонория, - что его прабабушка всегда рассказывала о волшебнике-принце и его красавице жене и какой-то ужасной трагедии, которая разлучила их.

    - Обычная уэльская сказка, - сухо заметила Олимпия:

    Не обращая на нее внимания, Гонория продолжала:

    - Прабабушка мистера Тритауера обычно плакала, рассказывая эту историю. Она говорила, что могла ощущать печаль в самих камнях этих руин. Разве это не замечательно! - В свои семнадцать лет она была безумно романтична.

    - У мистера Тритауера пристрастие к драматическому. Полагаю, он рассказывает эту бамберийскую сказку каждой доверчивой девушке, которая приезжает на курорт. Потом он дает ей на день напрокат одного из своих пони для путешествия по окрестностям. Думаю, необычайно доходное дело.

    - Это не бамберийская сказка! - с негодованием воскликнула Гонория. - Ты ведь им веришь, Китти, правда?

    Однако Катрин Уильямс не слышала свою кузину. Она никак не могла избавиться от овладевшего ею чувства, что она уже была здесь, "Я знаю, где мы едем, - думала она про себя. - Я знаю точно, где мы едем!" Хотя это было несколько поразительное открытие, оно не особенно пугало, потому что у нее прежде уже были подобные чувства.

    - Китти! - Голос Гонории настойчиво пытался привлечь ее внимание.

    - Что? Да, Гонория, в чем дело?

    - Мистер Тритауер ведь не рассказывал мне бамберийскую сказку просто для того, чтобы мы наняли его осликов, не так ли? Его история о принце и его жене - правда, я уверена в этом!

    - Конечно! - заверила ее Китти и удивилась, откуда у нее такая уверенность.

    Пони перешли старинный каменный мост, перекинутый через маленькую горную речку, и Китти, когда начала подниматься в гору, ощутила, как в ней нарастает волнение.

    Узкая тропа из полустертых временем камней, которую определенно проложила не природа, заросла лишайниками.

    - Боже мой! Это похоже на дорогу самого рока, - воскликнула удивленная Олимпия.

    - Вот видишь! - радостно закричала Гонория и ударила ногами по толстым бокам пони, чтобы первой добраться до вершины горы.

    Другие последовали за ней по тропе, которая становилась все более крутой и извилистой, пока наконец, сделав последний поворот, они не оказались среди развалин некогда обитаемого замка. Черные камни где поднимались ввысь, где лежали беспорядочным нагромождением. Их можно было принять за часть самой горы.

    - Прабабушка мистера Тритауера была права! - сказала, смеясь, Гонория, спрыгивая с пони. Все последовали ее примеру и стали бродить среди руин, оживленно болтая. Одна лишь Китти была странным образом молчалива и задумчива. Во всем здесь чувствовалась печаль, как и предсказывала бабушка мистера Тритауера, подумала Китти, но вместе с тем было и счастье. Огромное счастье и даже больше!

    - Ой! Ой! - сказала Гонория почти благоговейно. - Разве это не божественный вид? Замок, похоже, построен на гребне самой горы.

    Отсюда видно две долины.

    - Я не уверена, что твой мистер Тритауер не ввел тебя в конце концов в заблуждение, - резко сказала Олимпия. - Здесь нет никакого замка и никогда не было. Просто каменные образования так располагаются на горе, что создается впечатление о бывшем жилье.

    - Ты совершенно не права, Олимпия, - спокойно произнесла Китти таким необычно тихим голосом, что они все повернулись взглянуть на нее. Она шла не спеша, к удивлению ее кузенов, словно искала что-то особенное, потом ее зеленые глаза вдруг загорелись. - Горные образования не делают ступеней, Олимпия. Взгляни сюда!

    Пораженные, они следили, как Китти царственной походкой поднималась по покрытой мхом и лишайником каменной лестнице.

    - Боже милостивый! - воскликнул Джордж. - Китти абсолютно права. Это, конечно, лестница.

    - Что ж, очень хорошо, - согласилась Олимпия, потом вздрогнула. - Это лестница, Джордж и Гонория правы. Это замок, но меня знобит от холода. Теперь, когда мы все пришли к единому мнению, может, мы вернемся в Тритауер Уелс?

    - Дорогая сестра, нам нужно подождать остальных. Неужели ты не помнишь, что твой возлюбленный и два моих знакомых должны присоединиться к нам здесь?

    Однако, прежде чем Олимпия смогла ответить, небо над ними с присущим британским своенравием внезапно потемнело. Раздался угрожающий раскат грома, и на них закапали крупные капли дождя.

    Вскрикнув одновременно, сестры Бауен поискали глазами какое-нибудь укрытие и были быстро препровождены тремя братьями в углубление в одной из стен замка. А Китти спряталась от дождя в алькове на верху лестницы, где она стояла. Она чувствовала себя в безопасности.

    Словно она была отсюда родом. Словно стояла на этом самом месте раньше. Она вздохнула с внезапным ощущением счастья, и на мгновение все окружающее ее исчезло, кроме этого волшебного ощущения, которое она испытывала в этот миг.

    Потом ее внимание привлекло какое-то движение в том месте, где они вступили на территорию замка. Она с улыбкой наблюдала, как трое молодых людей, модно одетых джентльменов, верхом на великолепных лошадях, с гиканьем и смехом рысью въехали на вершину горы.

    Спрыгнув с лошадей, они бросились бежать по траве, ища убежища от непогоды.

    После нескольких минут дождя, который лил серебристыми потоками и сопровождался захватывающими вспышками молний и ударами грома, гроза прошла, направившись вниз, в долину.

    Она слышала, как внизу молодые люди знакомились. Раздался игривый смех Гонории. Это был звук, свойственный ее кузине, который всегда издавала Гонория, увидя джентльмена, который ее заинтересовал.

    Китти устремила взор вдаль над густо поросшей лесом долиной.

    Легкий ветерок играл ее черными кудрями, она не спешила покинуть свою маленькую нишу и присоединиться к остальным. Она глубоко вздохнула от чувства полного покоя и удовлетворения, как вдруг ощутила рядом с собой чье-то присутствие.

    - Ваши кузены послали меня за вами, мисс Кэтрин, - услышала она глубокий мужественный голос. - Я сэр Томас Смолл. Взглянув на вас снизу, я подумал, что вы вообще не имеете никакого отношения к Бауенам. Вы скорее волшебная хозяйка этой башни.

    Китти обернулась. С ее розовых губ уже готова была сорваться умная острота, но она застряла у нее в горле, когда зеленые глаза встретились с темно-синими, подернутыми дымкой, - глазами молодого человека. "Ты нашел меня наконец!" Сердце дико забилось, когда эти слова пролетали в ее голове. "Я знаю этого человека", - лихорадочно подумала она, в то время как она твердо была уверена, что никогда в жизни не видела этого красивого юноши. Но сердце и душа настаивали: "Я знаю этого человека!" И, не в силах бороться со своим волнением, она отдалась

восхитительным чувствам, обволакивающим ее.

    Сэр Томас Смолл ласково улыбнулся Кэтрин Уильямс и, взяв ее изящную ручку, тихо сказал:

    - Да, дорогая мисс Кэтрин, я чувствую то же самое. Вы не должны думать, что я сумасшедший, хотя я не уверен, что не лишился разума.

    Поверите ли вы мне, прекрасная хозяйка башни, когда я скажу, что верю в то, что нам суждено пожениться? Поверите ли вы, моя дорогая, что я собираюсь сделать вас своей женой, как только ваши опекуны позволят нам обвенчаться? Господи! - Он провел нетерпеливой рукой по волнистым черным волосам. - Что вы должны подумать обо мне?

    Клянусь вам, я не лунатик. Никогда прежде я не вел себя так с женщиной! - Он нежно сжал ее руку. - Вы выйдете за меня замуж, дорогая, правда?

    Киттс медленно кивнула, зачарованная его взглядом. Она изучала его лицо, будто пытаясь что-то отыскать в нем, но не знала что.

    - Я не думаю, что вы сумасшедший, сэр, потому что на меня тоже нахлынули знакомые ощущения и вместе с тем совершенно неведомые мне. Однако сердцем я знаю, что вы говорите правду, и с радостью выйду за вас замуж.

    Он медленно поцеловал ее руку Тепло его губ наполнило ее восхитительным жаром. "Все так странно устроилось", - подумала она, погружаясь в глубину его замечательных, подернутых дымкой глаз. На краткий сладкий миг она увидела это место таким, каким оно было когда-то: внизу в большом зале горели камины, разноцветные шелковые знамена свисали с балок, взад-вперед сновали слуги. Потом внезапно все исчезло, и он улыбался ей.

    - Мы присоединимся к остальным, дорогая? - спросил он и, не дожидаясь ответа, повел ее, вниз по мокрым каменным ступеням разрушенной лестницы.

    Когда они спускались, Китти неожиданно поняла, что ждала все свои восемнадцать лет - нет! - она ждала века этого высокого темноволосого незнакомца, который на самом деле вовсе не был незнакомым. Им изначально предопределено быть вместе в этом месте и времени. Да!

    Они поженятся, хотя, она знала, ее тетушка будет особенно шокирована. Но ее и Тома, Китти была уверена, ждет изумительная жизнь.

    Инстинкт, о котором она никогда не подозревала, уверял ее в этом. На мгновение она заинтересовалась, возможно ли умереть от полнейшего, истинного счастья. Она никогда не думала, что такая радость возможна.

    Когда они спустились с лестницы, она услышала крик птицы и, взглянув вверх, увидела большого черного ворона, парящего в ярко-голубом небе. "Запомни!" - Китти услышала слово так отчетливо, будто кто-то прошептал его ей на ухо. Запомни! Да, она действительно запомнит. Как можно забыть этот замечательный миг, который соединил их вместе - воссоединил их, она была уверена в этом, - еще раз, но в глубине своего существа она знала, что в этот раз это будет Вечно.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26